История никого не учит

И кровь уже не случайная, а, что ни на есть, идейная. А когда кровь брызнула за идею, за принципы, то это надолго. По крайней мере, так учит история. Самое страшное, что обе стороны через потерю своих товарищей получают моральное право творить зло по отношению к противникам: " Вон они - ублюдки, моего брата убили. Буду мстить." А с другой стороны: "У меня мама невинная была растерзана. Теперь посвящаю свою жизнь войне с этими тварями." И этот адский паровоз, вероятно, еще долго не остановится, увлекая новые жертвы и сея всё больше ненависти на обеих сторонах баррикад. И чтобы это предсказать не нужно быть пророком, а просто стоит вернуться к урокам истории. Великий Соломон на страницах Библии сказал: "Что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем" (Книга Екклесиаста 1:9).

Я глубоко убежден, что если сейчас этот кошмар не остановится каким-то неведомым мне способом или реально сверхъестественным вмешательством силы Божьей (безусловно, не без участия человеческой воли), то расхлёбывать результаты этого революционного безумия придётся еще не одному поколению. Я ни в коем случае не питаю иллюзий по поводу коррумпированного украинского (или какого-либо другого) правительства. И не думаю, что президент Украины невиновен в дестабилизации своей страны. Все же речь о другом. О том, что подобное уже было.

Да, да! Один в один, человечество это проходило. И сценарий уже знаком каждому, кто не спал на уроках истории в школе, а еще лучше - не прогуливал в университете курс "Истории цивилизаций". Не хочу умничать, но во всех учебниках, описывающих революции, бунты и переделы колониальной власти, говорится о том, что всё начинается с легкой националистической эйфории, выплеснутой через трибуны, листовки и интернет: "Давайте изменим нашу страну к лучшему! Мы достойны лучшей жизни!" Никто собственно и не хочет воевать в начале, за исключением тех, кто действительно видит себя в будущем в царских креслах. Но в начале этих никто и не замечает. Все хотят лишь перемен. Поют "Марсельезу". Надежды вскруживают радужные фантазии. Лозунги просты и понятны даже детям: "Убирайся опостылевший Луи Бурбон! Пошёл вон кайзер Вильгельм! Земля крестьянам - заводы рабочим! Отдай дворцы и деньги народу, Башер Асад, да покарает тебя Всевышний!" Но также заранее понятно, что те, против кого эти лозунги направлены, просто так не уйдут и дворцы с заводами за "Ой, боюсь, боюсь..." не отдадут. И что же тогда? Тогда толпы, большие толпы, выходят на улицы Парижа, Берлина, Петербурга, Триполи, Каира, Дамаска... Дальше продолжать?

Итак, толпа - это особое состояние человеческой природы, еще не до конца изученное учёными и психологами, но очень хорошо описанное классиками. Толстой, Горький, немцы - Шиллер и Гёте, великий француз Жан-Жак Руссо придавали толпе характеристики некого пьяного мужика. Она шумит, агрессивно реагирует, оскаливается, бросается в бой. В толпе отдельно взятая личность теряет свои индивидуальные качества. Эта личность может скандировать лозунги, в которые собственно и не верит. Человек трусливый теряет всякий страх. Скромная девушка становится развязнее античной блудницы... Словом, толпа - это масса, причем масса живая и это - не всегда народ. И вот тут-то вся и проблема. Оппозиция, а порой и откровенные мошенники, начинают эксплуатировать толпу в своих собственных интересах. И в своей словесной эквилибристике используют слово "народ" по отношению к собравшейся толпе. И когда необузданная толпа пошла на взятие Бастилии, Робеспьер назвал это волей народа. В принципе, с таким же успехом можно было бы назвать толпу футбольных фанатов, избивающих игроков команды соперников, также волей народа. Петербург, октябрь 1917 года, толпа солдат и матросов, вдохновляемая несколькими революционерами-большевиками, врывается в Зимний дворец, свергает временное правительство, кстати избранное всенародным голосованием! И объявляет этот штурм волей народа. То же творилось и во Франции в 1789 и в Каире несколько лет назад, и во многих и многих странах и всевозможных годах...

Потом по всеобщему сценарию начинается реакция. Реакция - это тоже закономерное действие. Кстати, реакция наблюдается у всего живого, вообще никак не связанного с революцией: дернул змею за хвост - она тяпнула тебя за руку. Поэтому закономерно сторонники правопорядка, старого режима, легитимной власти, монархии, диктатуры, буржуазного строя и обиженные нон-конформистами (ненужное вычеркнуть, недостающее вписать) собираются с силами и начинают контрнаступление. "А это, батенька, - как говорил вождь мирового пролетариата Владимир Ульянов, - гражданская война." Кстати, великий теоретик марксизма, изучив опыт бесчисленного количества революций, пришел к выводу, что гражданскую войну можно выиграть лишь тотальным террором, превосходящим террор прежнего режима. И вот тут-то всё и началось в России 1918-го года. Красный террор пошёл полным ходом и мог сравниться только с террором якобинцев. Как и в великую французскую революцию не хватало верёвок для виселиц, а станок для резки колбасок доктора Гильотэна снова заработал не по назначению. Вчерашние радетели свободы вдруг начинают уничтожать невинное население, как врагов новой власти. И это закономерно! Это - не мои слова, это классика жанра. Не верите? Во времена французской революции в тюрьмах сидел и ждал свой очереди гильотирования практически весь офицерский состав французской армии, который даже не участвовал в военных действиях! Чудом остался жив в этой тюрьме молодой офицер, известный в будущем как Наполеон Бонапарт. Население Вандеи было уничтожено или переселено, все сто процентов, а это чуть менее миллиона человек. Продотряды французской революции двинулись в деревню с лозунгом: "Бей контру!" Слова эти мало кто понимал, но чувствовал, что если я - контра, то мне конец. Автор Марсельезы сам чуть не закончил свою жизнь на эшафоте. Ладно хоть вовремя следующая оппозиция подоспела. Оппозиция оппозиции... В России всё получилось совсем плохо. А начиналось так хорошо!

Почитайте классика Шолохова "Тихий Дон", и если у вас не очень затуманен мозг, то вы всё поймете. Поймёте, что борцы за свободу становятся такими же убийцами, что и борцы за старый режим. Они ничем не отличаются друг от друга, только нашивками на петлицах и рукаве. Одни с остервенением убивают красных, потому что сами - белые, а красные стреляют и режут других, потому что те - красные, зеленые или оранжево-пурпурные в клеточку. Вчерашние освободители от диктатуры Башера Асада вдруг начинают жечь христианские деревни и убивать священников, которые, кстати, при той самой диктатуре жили и не жаловались.

Лозунги и надписи становятся в такие времена более лаконичные и уже недетские. Люди всегда скатываются с эйфоричных лозунгов в начале "Свобода, равенство, братство", "За конституцию и порядок" к каким-то отвратительно шовинистским в разгар революции "Бей буржуя!", "Бей жидов - спасай Россию!", на стенах сирийских городов пестрят надписи типа "Сегодня смерть Асаду, завтра России, послезавтра Китаю". Уже появились первые призывы в интернете: "Гони москалей и жидов!" Я понимаю, что это пишут не совсем здоровые на голову люди, но ведь эти шовинистские и антисемитские лозунги - тоже продукт революционного (читай: классово- и национально-ненавистнического) сознания.

Так чем же опасна революция, перешедшая в стадию гражданской войны? А тем, что люди перестают слышать друг друга и начинают говорить на языке ненависти и мести. А с каждым убитым ненависть приобретает более оправданный характер. В дискуссиях всё чаще слышу: " Да как-же можно их щадить и с ними общаться. Они же вон чего творят! Мою... Моего... убили... искалечили!" И удивительно, что с другой стороны в точности такая же риторика. А у меня один и тот же вопрос крутится: "И что? Теперь только один выход - убивать и уничтожать гадов? Свергать и крушить?" Удивительно, но факт: многие мировые деятели, такие как Мартин Лютер Кинг, Ганди, кстати, далекий от христианства, а также Нельсон Мандела, призывали народ к ненасилию в самые напряженные моменты противоборства. В то же самое время продолжали свою борьбу с несправедливостью исключительно словом и достигли своих результатов без революций.

А что же принесли миру кровавые революции? Они принесли разруху на десятилетия, ненависть людей друг ко другу на поколения, а в политическую систему более жесткую диктатуру. Франция получила Наполеона, Китай - Мао Дзедуна, Россия - Сталина, а Иран - аятоллу Хомейни.

Поэтому так хочется, чтобы люди опомнились в своем безумии, ведь легкая эйфория свободы, навеянная марсельезой, потом оборачивается беспощадной реальностью гражданской войны, в которой нет победителей. Но есть ненависть и месть, и именно эти составляющие становятся основной мотивирующей силой к победе одной из сторон. Но "гнев человека не творит правды Божьей", - говорит Новый Завет. Поэтому, вряд ли придет в страну мир посредством методов, которые противятся самой природе мира.

История многому учит людей, но, к сожалению, главный урок, который преподает история, заключается в том, что многих она никогда ничему не учит.

Епископ Павел Рындич

Источник: REF News